Аластор Хмури закрыл папку и отложил в сторону. Не было никакого желания смотреть на таблицы и графики, он заранее знал, что там увидит: сегодня хуже, чем вчера, а завтра хуже, чем сегодня.

Тяжело хромая, аврор подошёл к карте магической Британии, занимавшей всю стену, и отметил Форт-Уильям маленьким чёрным флажком. Затем окинул карту взглядом: чёрные флажки покрывали её россыпью, каждый день прибавлялось два-три новых. Казалось, что страну опутывает паутина. И с каждым днём Ордену становилось всё труднее отвечать на атаки противника.

– Нас слишком мало, – повторил Хмури вслед за своей мыслью и взял с каминной полки фотографию. Кого они потеряли в этом году – самом тяжёлом и кровавом? Маккинноны, братья Прюэтт, Поттеры – вся семья. Сообщали, что Тот-Кого-Нельзя-Называть убил их лично…

– Аластор, я вам не помешаю?

Знакомый голос вывел Хмури из раздумий. Маг поставил фотографию на место и обернулся.

– Нет, конечно, мистер Дамблдор. Я уже закончил с бумагами.

Глава Ордена Феникса сел в кресло напротив камина и зябко запахнул мантию.

– Я вижу, вы уже ознакомились с новым отчётом? Тягостная картина вырисовывается… Мощь Волдеморта сильно возросла за последнее время.

Хмури скрипнул зубами – даже ему, бывалому аврору, действовала на нервы привычка Дамблдора называть тёмного мага истинным именем.

– Да, это ясно видно. Не могу понять причины наших неудач. Совсем недавно мы провели серию блестящих операций, обезвредили мощную группу Упивающихся. Я не ожидал, что они так быстро восстановят силы.

– Никто не ожидал, – согласился Дамблдор. – Волдеморт действует так грубо и беззастенчиво, словно уже ничего не боится. Быть может, он нашёл новый источник силы? Или удачно завершил какой-нибудь эксперимент? Он весьма изобретательный маг, – на секунду Дамблдор умолк, точно что-то неожиданно вспомнил, – но даже такого мага можно победить. Я собирался поговорить с вами о так называемой "проблеме Пророчества"…

Насторожившись, Хмури полез в ящик стола за пером и пергаментом. Но в этот день ему не суждено было услышать о далеко идущих планах Дамблдора. Камин неожиданно озарился голубоватым светом и среди языков пламени материализовалась светловолосая голова.

– Мистер Хмури? И мистер Дамблдор тоже здесь? Простите, если прервал разговор, но дело не терпит отлагательств.

– Да, Фрэнк, мы слушаем, – ответил Дамблдор, а Хмури, наконец-то добравшийся до письменных принадлежностей, нетерпеливо обмакнул перо в чернила.

– Крауч только что сообщил о массовом побеге из Азкабана. Около тридцати человек, точное число уточняется, все осуждены по тяжким и особо тяжким статьям. Руководили побегом Упивающиеся Смертью, пойманные в результате последней операции…

– Год работы насмарку! – рявкнул Хмури и треснул кулаком по столу, едва не опрокинув чернильницу.

– Спокойно, Аластор, есть новости похуже, – невозмутимо продолжал молодой аврор. – У министерства большие проблемы с дементорами. Они не задержали сбежавших заключённых и отказались подчиниться сотруднику Департамента контроля за магическими существами. Похоже, Вы-Знаете-Кто сумел переманить их на свою сторону.

– Чёрт возьми, Альбус, вы были правы насчёт этих тварей, – сокрушённо пробормотал Хмури.

– Чтобы предсказать подобный исход, не надо было быть Кассандрой, – ответил Дамблдор. – Где ваш запас летучего пороха? Мы немедленно отправляемся в министерство. А насчёт пророчества… Непременно напомните мне об этом, когда появится свободное время. Кстати, кстати, – он обернулся к камину, – Фрэнк, вы ещё на связи? Как здоровье Невилла?

– Э-э, Невилл… Спасибо, уже всё в порядке, – слегка растерянно ответил Фрэнк Лонгботтом – в этот момент он думал о чём угодно, только не о семейных проблемах.

– Прекрасно. Хоть одна хорошая новость за этот вечер. Аластор, вы нашли порох?

* * *

Ну кто, кто просил их лезть в Форт-Уильям?

Нотт не раз и не два задавал себе этот вопрос – но только мысленно. Было прекрасно известно, кто именно направляет удары и планирует акции. Приказы этого человека (или уже не человека? ещё один вопрос, который лучше не задавать вслух) нельзя было ни обсуждать, ни оспаривать. И всё-таки Нотт мрачнел, как туча, когда в очередной раз слышал за барной стойкой: "…А виноват во всём Сам-Знаешь-Кто…" Тихий городок не мог успокоиться уже неделю. Малоприятное развлечение: выйти вечером покурить на веранду и увидеть, как над соседними крышами поднимается Чёрная Метка.

Супруга нервничала, она очень дорожила их легальным положением. Вот и сейчас она с явным неодобрением смотрела на собравшихся в гостиной людей. Особенно её раздражал Трэверс и ещё один тип, иностранец – фамилию его Нотт никак не мог запомнить.

– Малфой, Лестранжи, Крэбб с Гойлом – пожалуйста. Но эти перекошенные морды…

– Азкабан никого не красит, – сухо ответил Нотт. – Может, завтра и меня заберут. Вернусь с такой же мордой – домой не пустишь?

– Николас! Не смей с этим шутить, накличешь беду… Смотри, а вот и Люциус – лёгок на помине.

– Миссис Нотт, – маг смерил её холодным взглядом, давая понять, что предстоящий разговор – не для чужих ушей. Женщина пожала плечами и ушла в детскую.

– Почти все в сборе, – заметил Малфой. – Ещё нет Августуса и Рабастана с министерским змеёнышем.

Нотт уже обратил внимание: сегодня призвали тех, кто имеет или прежде имел какое-то отношение к Министерству магии. Значит, его тоже возьмут в дело. Это не огорчало и не радовало. Он давно уже привык к тем права и обязанностям, которые унаследовал от отца и, когда придёт время, передаст сыну.

– Он тоже будет присутствовать?

Малфой без труда понял, о ком именно идёт речь:

– Нет, Он уже в курсе и одобрил план.

– Создаётся впечатление, что мы идём на них с открытым забралом. Не слишком ли это опрометчиво?

– Нет. Победа уже у нас в руках.

– Неужели? И в чём она выразится, эта победа? Во всей Англии передохнут грязнокровки? – Нотт устало вздохнул и посмотрел через стеклянную дверь на соседние домики. Малфой улыбнулся:

– Никогда не догадаешься, кто сегодня составит нам компанию. Мистер Бартемиус Крауч.

– Кто-кто? – не понял Нотт. – Это конспиративный псевдоним? Оригинально…

– Увидишь, Ник, увидишь. Думаю, этот мальчик тебя удивит.

* * *

– Добрый день. Не подскажете, где отец?

– Добрый день, мистер Крауч. Мистер Крауч беседует с министром, – отчеканил неприятный, неживой женский голос.

Барти поблагодарил невидимую секретаршу и дисциплинированно сел в приёмной. Посмотрел на свои руки – они уже почти не дрожали. "Ты просто должен понять, где твоя истинная семья," – он вспомнил напутствие Рабастана и окончательно успокоился. Да, Лестранж всегда подбирает самые точные, нужные и доходчивые слова.

Разговор в кабинете шёл на повышенных тонах:

– Нет, Бартемиус, это не трусость. Я понимаю, тебе трудно представить, что кто-то добровольно отказывается от власти…

– Ты плохо представляешь, чем кончаются подобные выкрутасы, – конечно, это отец. Только он может так говорить с министром.

– Сколько можно продлевать агонию? А если всё-таки попробовать организовать переговоры? Если это принесёт какое-то подобие стабильности…

– Мы не имеем права идти на компромиссы, Милли, сейчас не время играть в демократию. Переломить ситуацию ещё возможно. Но мне нужны особые полномочия…

– Какие полномочия? Твоему Департаменту уже разрешили всё, что только можно…

"Пусть соревнуются с нами в жестокости. Они поймут свою ошибку, когда придёт время сравнить потери. Нам нетрудно найти свежее пушечное мясо, а они теряют свои принципы – и теряют их навсегда".

– Я подумаю, Бартемиус. Зайди попозже.

Хлопнула дверь, Крауч-старший вышел из кабинета и промокнул лоб платком.

– В чём дело, Барти? Что-то срочное? Я очень занят.

"Или выжжешь скверну калёным железом, или сдашься и будешь уничтожен этими выродками…" Кто это говорил – Рабастан? Или отец?

Стараясь смотреть куда-то в сторону, юноша поднял палочку.

– Империо. Идём, нас ждут.

* * *

"Чёрная Метка над Министерством".

"Британия не может оправиться от потрясения. Дерзкое убийство Бартемиуса Крауча, главы Департамента магического правопорядка…"

"Миллисент Багнолд уходит в отставку".

Этот номер "Пророка" расходился так быстро, что пришлось трижды допечатывать тираж.

* * *

– Смотри, там что-то горит. В той стороне, где развалины замка...

Магл указал на багровое зарево в небе.

– Может, вызвать пожарных?

– Да уже вызвали, наверное.

– Странные дела у нас творятся в последнее время, – развёл руками второй магл. – Пойдём, холодает.

• * *
•
Честно говоря, в скорую победу верили не все, далеко не все. Разве что самые стойкие и верный, старая гвардия, Вальпургиевы Рыцари. Рафаил Крэбб не имел чести принадлежать к их числу, хоть и входил в ближний Круг. Он делал, что прикажут, много не раздумывал и надеялся, что победу увидят, в лучшем случае, его дети. Повезло – дожил и увидел. Но радости не было: слишком многие не дожили, и слишком обыкновенным оказался новый мир.

…

Уже неделю «министерская компания» дневала и ночевала на бывшем месте работы. От вида бумаг тошнило. Глядя на вывернутые ящики столов и горы мусора на полу, Крэбб сразу вспоминал, как авроры проводили у него обыск.

– Нет, дырку в стене надо всё-таки заделать, сквозняк зверский. Похоже, там была вентиляционная шахта.

– Встань и заделай, кто ж тебе мешает, – буркнул Крэбб. Как же действует на нервы этот иностранец, а просто выгнать его нельзя. Авторитетный человек, в Азкабане сидел…

Каркаров отгородился газетой:

– Это не входит в мои должностные обязанности.

– Кстати, насчёт обязанностей. Ты, вроде, должен заниматься международным отделом?

– Барти сам справится.

– Барти, Барти... – меланхолично сказал Нотт и покосился на газету. – Неужели "Пророк" ещё выходит?

– Нет, это "Die Zauberwelt". Занимательное чтиво, половина номера – про нас. Лучшие умы Европы думают, что теперь с нами делать.

– Предлагают что-то конкретное? – с интересом спросил Малфой.

– Предлагают. Например, известный политолог Брюзжинский хочет устроить небольшую интервенцию… – выдержав драматическую паузу, Каркаров беспечно продолжил, – хоть он и известный политолог, а дубина. Крауч и компания так подпортили репутацию вашей старушки Британии, что ни один нормальный европеец не захочет возвращать их к власти. Большинство считает, что надо подождать и приглядеться… А бывшее минмагии действительно сбежало во Францию. Вот, полюбуйтесь на колдографию: Багнолд и этот хлыщ из Департамента происшествий, всё в зелёном котелке ходил... Августус, как его звали?

– Корнелиус Фадж, – ответил из своего угла Руквуд. – Не отвлекай по пустякам. Я, в отличие от тебя, занят делом.

– Понял, сворачиваю политинформацию. Нашёл что-нибудь полезное?

– Игорь, я разве неясно сказал...

Руквуд хотел ещё прибавить что-то нелицеприятное, но в этот момент на середину кабинета практически беззвучно аппарировал Барти Крауч. В руке он держал объемистый свиток.

– Пришла сова из Северо-Восточного Союза Европейских Магов. Напишите ответ, пожалуйста. У меня много работы в архиве, – тихо сказал Крауч и исчез. Нотт посмотрел ему вслед.

– Мальчик утонет в бумагах.

– Выплывет, он личность способная. Героическая личность. Наш юный Брут, – Каркаров развернул пергамент. – Что напишем, понятно – какие-нибудь общие фразы, но как это дело оформить? "Круг Упивающихся Смертью в ответ на вашу резолюцию постановил..."

– Да, странновато звучит. Мы могли бы создать какой-нибудь правящий орган, – кивнул Малфой. И строго закончил, – однако Лорд приказа не давал.

– Не давал, так не давал, я разве против? – пожал плечами Каркаров. – Я только за. Но, если что, Департамент международных связей прошу не занимать. И Департамент происшествий и катастроф тоже, пусть в нём Коннлах развлекается. Кстати, где сейчас Коннлах? Всё ещё общается с маглами?

– Слово-то какое подобрал – "общается"... – Крэбб широко улыбнулся. – Так, Августуса оставим главным в Отделе тайн… И, если никто не против, я возьму колдовские игры и спорт.

* * *

Никто не понял, что произошло, и почему автобус стал заваливаться набок. Не эти же мальчишки его раскачали, в конце концов? Их было не больше дюжины, все одеты в длинные чёрные куртки с капюшонами – похоже, молодёжная банда. Несмотря на кажущуюся неразбериху, они действовали чётко и организованно. Их вожак сидел на подоконнике второго этажа, из-под съехавшего набок капюшона торчали встрёпанные соломенные волосы.

– О, тут ещё два магла! Притаились, как крысы, – несколько молодчиков выволокли из-за мусорных баков перепуганных прохожих.

Парень спрыгнул с подоконника, мягко приземлился на тротуар и направился к ним, поигрывая невзрачной палочкой. Неужели с помощью таких палочек они перевернули автобус?

– Давно я не упражнялся в непростиловке… – было видно, что намерения у него очень серьёзные. – За Ольстер, за наших парней в Мейз...

Один из пленников встрепенулся:

– Мистер, я ирландец! – выкрикнул он с надеждой. – Честное слово, ирландец! Оуэн Финниган, из Лондондерри... я здесь случайно...

– Ублюдок ты, а не ирландец, – белобрысый сплюнул.

– Я не виноват. Честное слово… Приехал к брату, на племянника посмотреть, Шеймаса, ему два годика… А мне говорят – уехали, нового адреса не дали… А я… Мистер, у меня у самого жена, дети…

Парень оценивающе оглядел его.

– Ладно, проваливай... Э-э, я не тебе! – красный луч хлестнул по ногам второго прохожего, и тот мешком упал на мостовую. – Вот так-то, скотина!

Что было дальше, Финниган не увидел. Он бросился прочь, лихорадочно пытаясь вспомнить, где здесь ближайший полицейский участок.

* * *

"Какое оно забавное, это магловское оружие," – подумал Эйвери и снова вытащил из ящика стола чёрную железную штуковину. Штуковина удобно легла в руку, ребристая рукоятка холодила ладонь. Один полуцейский – так их называют, верно? – пытался ею отбиться, но Джерри ловко заавадил его в спину. Нет, если маглы и дальше будут так "сопротивляться", им ничего не светит.

Эйвери уже третий час ждал патронуса от манчестерских. Что их так задержало, неужели маглы? Кишка тонка. Как-то раз кого-то ранили, но разве это рана – так, царапина, простейшим зельем лечится. А в зельях и прочих полезных вещах теперь недостатка не было: топай в Косой переулок, заходи, куда хочешь, бери, что хочешь. Тони Долохов однажды рассказывал, как русские маглы решили устроить такую жизнь, чтобы всем всё давали бесплатно, по потребностям. Конечно, ни черта у них не получилось, но если за дело возьмутся волшебники, то из этой идейки может выйти толк. Интересная тогда начнётся жизнь. Даже маглов можно оставить, будут котлы клепать, воду носить, гной выжимать. Если, конечно, у них на это мозгов хватит. Вот бы такой план Лорду предложить – вдруг похвалит?

Последний раз Эйвери видел Лорда сразу после победы, на собрании в Хогвартсе. Тогда он не узнал школу, которую совсем недавно окончил. Это была развалина, потерявшая магическую силу – она выгорела снаружи и изнутри, в окнах торчали, словно клыки, осколки разбитых витражей, из трещин в кладке струился едкий пар. А Лорд уединился в подземельях, и, кажется, его больше ничего не интересовало. Эйвери как-то спросил у Лестранжа:

– Над чем Он работает?

– Над бессмертием, – был ответ.

Наверное, когда Лорд получит бессмертие, будем воевать дальше – чтобы подчинить себе весь мир. Эйвери не возражал. Ему понравилось воевать.

* * *

– Полковник, это задержанный во время беспорядков в Лондоне. Ввести?

– Введите.

В комнату для допросов вошёл молодой парень, конвоируемый двумя полицейским. Он растерянно оглядывался – было видно, что подобная обстановка ему в новинку. Парень был совершенно обычным на вид: тощий, длинноволосый, отличался только одеждой, чёрной курткой необычного покроя.

– Боюсь, мы имеем дело с психически ненормальными, – обратился к полковнику один из полицейских. – Это наркоманы или сектанты… Вот, полюбуйтесь, некто Джереми Яксли. Утверждает, что он волшебник.

Парень отвернулся от режущего глаза света и украдкой потрогал разбитую губу. Сегодня он впервые узнал, как это больно и унизительно – когда тебя просто по-магловски бьют.

* * *

– В чём дело, сэр?

Лестранж помахал перед носом Эйвери свёрнутой в трубку газетой.

– Знаешь, что это такое? Это "Таймс". Объясни мне, почему я должен узнавать о ваших операциях из магловских газет? "Волна террора прокатилась по Британии. Преступники скрывают лица, одеты в одинаковые чёрные балахоны. Жертвами стали более пятидесяти человек…" Полсотни маглов! Когда ты успел?

– Откуда они это взяли вообще… – обескуражено пробормотал Эйвери. – При мне только одного заавадили. Может, ещё кто башку расшиб или чем-то придавило, не знаю, я особо не приглядывался. Но полсотни – это полная чушь... Кто убивать-то будет? У меня одни школьники, им лет по четырнадцать-пятнадцать, аваду знают всего двое – я и Джерри. Кстати, от Джерри по-прежнему никаких вестей. И манчестерская группа на связь не выходит.

– То есть, они действуют сами, без контроля? Учти, Коннлах, мне это очень не нравится. Если будешь продолжать в таком духе, придётся доложить Лорду, – раздражённо ответил Лестранж и развернулся, давая понять, что разговор окончен.

* * *

"...В настоящее время по всей территории Британии действуют группировки, подозреваемые в ряде преступлений: от вандализма до террористических актов с применением оружия, сходного по воздействию с нервно-паралитическим газом.

В случае нападения:
– Оцепить район, в котором действует группировка.
– Держаться на расстоянии не менее двадцати ярдов.
– При малейшей угрозе открывать огонь…"

– Хорошо, – полковник Фабстер сложил листок вчетверо, – добавьте пункт "В переговоры не вступать" и можете разослать это по всем подразделениям. Только будьте внимательней: недавно застрелили парня в балахоне с черепом, а он оказался всего-навсего рок-музыкантом.

* * *

Когда четверо крепких, очень похожих друг на друга молодых людей в серых костюмах появились на крыльце, Дональд Грейнджер сразу заподозрил неладное.

– Здравствуйте, это Инспекция. Плановая проверка, – отрывисто произнёс один из чужаков, разворачивая удостоверение. – Мистер и миссис Грейнджер?

– Да, верно. Чем могу служить?

– Мы проводим инструктаж на случай чрезвычайных ситуаций, – не дожидаясь приглашения, инспектора прошли внутрь. Хозяин смущённо попятился. – В доме есть сигнализация? Кнопка экстренного вызова полиции? Оружие имеете?

– Да… да… Нет… Может, чашечку кофе? – вместо растерявшегося мужа ответила Кэрри Грейнджер.

– Вы верующие?

– Да, католики, – вставил Дональд. – А при чём тут…

Главный инспектор не дал ему договорить:

– В доме ещё кто-нибудь проживает?

– Наша дочь.

– Мы сможем её увидеть?

– Да, конечно, она в детской. Дон, покажи гостям, где у нас пульт сигнализации…

Как только инспекция завернула в соседнюю комнату, Кэрри взбежала по лестнице и бросилась в детскую. Малышка была на месте, она сидела на ковре и играла с цветастым пластмассовым мячиком: мячик парил в воздухе на высоте двух футов.

– Гермиона, прекрати! – вскрикнула мать. Она с трудом поймала вырывавшийся мячик и сунула его поглубже в ящик с игрушками, затем на всякий случай взяла ребёнка на руки. Секунду спустя в комнату вошли инспектора. За их спинами маячил встревоженный Дональд.

– Проходите, пожалуйста. Извините за беспорядок, малышка немного расшалилась.

Инспектор внимательно посмотрел на девочку

– Гермиона? Странное имя, – произнёс он таким тоном, словно обнаружил важную улику.

– Мы с женой очень любим Шекспира, – моментально нашёлся Дональд. Инспектора переглянулись, но, похоже, ответ их удовлетворил.

Они пробыли в доме ещё около часа, проверили все углы и кладовки, несколько раз прочесали задний двор. Перед уходом один из четвёрки, даже не спросив разрешения, наклеил на дверь листовку.

Грейнджеры мрачно смотрели им вслед.

– Какие неприятные люди, – сказал Дональд, когда незваные гости скрылись из виду.

– Не то слово. Чего они у нас забыли? Наверное, Картеры постарались – я уже замечала, что они подглядывают за нами через изгородь… Посмотри, что там прилепили?

"КАК РАСПОЗНАТЬ СЕКТАНТА. Защити себя и свой дом…" – гласил заголовок листовки. Грейнджер потянулся к двери:

– Сейчас я уберу эту дрянь…

– Не надо! – жена отдёрнула его руку. – Не надо показывать, что нас это волнует. Да и толку не будет, смотри, они расклеили их повсюду.

Дональд посмотрел на противоположную сторону улицы – листовки были на каждом столбе и на каждом заборе.

– Мы обычная семья, Дон, таких миллионы, – Кэрри взяла его за рукав. – Они не догадаются. Пойдём в дом.

* * *

– ...В общем, они нас методично отлавливают и отстреливают. А если ещё вычесть тех, кто эмигрировал... Так в Британии скоро не останется волшебников.

– Спасибо, Августус. Ещё два слова о потерях: насчёт Снейпа и Крауча...

– В Министерстве нашлись бумаги, где говорилось, что Снейп замешан в каком-то неприятном деле. Долохов и Руди Лестранж вызвали его, – Руквуд хмыкнул, – на пару слов. С тех пор я Северуса больше не видел, и никто не видел. О Крауче ничего сказать не могу, информацией не владею.

Несколько секунд прошли в молчании. Собравшись с мыслями, Малфой подвёл итог:

– Итак, маглы действуют продуманно и агрессивно. На данном этапе мы не можем противостоять им силой.

– Значит, как это ни постыдно, надо идти на компромисс, - отозвался Каркаров, – предоставить им какие-то объяснения, чтобы до поры до времени нас оставили в покое. Короче говоря…

– Короче говоря, это работа для профессионального дипломата, – удовлетворённо сказал Малфой. – Когда приступишь?

– Э-э, Люциус, я просто дал идею…

– Инициатива наказуема исполнением, – отрезал Малфой и обратился ко всем, – предлагаю назначить мистера Каркарова ответственным за общение… тьфу, за переговоры с маглами. Кто-нибудь возражает? Нет?

Возражений не было.

– Прекрасно. Ты, конечно, можешь пойти против коллектива…

– В-вашу мать… Спасибо за оказанное доверие, – процедил Каркаров.

– Действуй, Министерство в твоём распоряжении. Эйвери, успокой своих школьничков, в ближайшие дни их должно быть не видно и не слышно. Августус, подними архивы Комитета по подбору маглоприемлемых объяснений. И ещё… Кто-нибудь мне подскажет, чем пользуются маглы для связи?

* * *

– Мы это записали. Секретарю звонили из телефона-автомата.

– Включите.

В динамике послышался прерываемый шипением и треском голос:

– Здравствуйте, я говорю с вами от имени Временного Колдовского правительства Британии...

* * *

Бывший советник при посольстве Северо-Восточного Союза, а ныне – Упивающийся Смертью, до сей поры не имел ни малейшего представления о магловедении, но дело своё знал неплохо. Да и маглы оказались более-менее понятливыми. Результатом первой встречи стал черновик договора и краткий конспект событий в колдовской Британии за последние годы – две странички в магловском блокноте. Позже эти две странички были многократно процитированы и в отчётах магловского правительства, и в учебниках истории магии, и в книге политолога Брюзжинского "Альбион в огне. Магло-колдовской конфликт 1982 года". Всё встало на свои места: у магов была обыкновенная политическая борьба, завершившаяся государственным переворотом и – естественно, а как же иначе? – гражданской войной. Маглы успокоились: всё это знакомо, такое уже было, например, в России. Теперь они были уверены, что эти странноватые личности мыслят, как нормальные люди. А значит, с ними вполне можно договориться.

* * *

Переезжать очень не хотелось, но выхода не было. Когда Грейнджеры увидели разбитое окно и надпись чёрной краской "СЕКТАНТЫ", они поняли, что больше это терпеть нельзя. Вдобавок инспектора – их уже успели прозвать "инквизиторами" – стали слишком часто появляться поблизости.

...

– Надеюсь, дети подружатся. У вас такая способная девочка! А наш Невилл ещё ни разу не колдовал, – Алиса болтала без умолку. – Он такой неуклюжий, невезучий, с ним постоянно что-то случается: то ушибётся, то поранится… Однажды, представляете, на него напала змея – укусила, даже следы остались… Фрэнк едва успел её прогнать. Потом все удивлялись, откуда в наших краях такая здоровенная тварь.

Когда новые соседи отправились смотреть выделенную им комнату, Фрэнк отозвал жену в сторону:

– Алиса, будь с ними поосторожнее. Это всё-таки маглы.

* * *

"Министерская компания" расселась на скамьях в бывшем зале заседаний Визенгамота, и Малфой удовлетворённо оглядел соратников: за последнее время их заметно прибавилось.

– Нужно брать инициативу в свои руки, – продолжил он свою речь, – наш Лорд и повелитель, блестяще руководивший Кругом в былые годы, ныне проявляет полную некомпетентность. Создаётся впечатление, что... э-э-э... в личностном плане он необратимо деградировал.

– Чего сделал? – переспросил Эйвери.

– Выжил из ума, – без обиняков пояснил Малфой.

В зале смущённо зашептались. Руквуд с осторожностью заметил:

– Господа, а мы не слишком обнаглели, в смысле, осмелели?

– Перейдём к делу, – Малфой понял, что лучше замять тему. – На повестке дня – дементоры. Маглы приписывают нам все убийства, совершённые этими существами, поэтому с дементорами необходимо как-либо договориться. Но, думаю, все прекрасно понимают, что сделать это невозможно…

– Невозможно? Я это сделаю, – неожиданно отозвался хмурый черноусый волшебник.

– Уолден, вы представляете, насколько это опасно?

Макнейр встал, опершись на столешницу тяжёлым кулаком.

– Кто-то считает меня трусом?

– Речь не о том. Вы их хоть раз видели?

– Я видел таких тварей... Любой из вас от страха концы бы отдал.

– Что ж, рискните. Если ваша миссия завершится успехом, нам удастся справиться с ситуацией…

Крэбб толкнул Нотта в бок и тихонько сказал:

– Я знаю, чем закончится учебник по новейшей истории магии. На весь разворот – наши физиономии, а внизу подпись большими чёрными буквами: "Они не справились".

* * *

Финниган бешено гнал автомобиль по шоссе, надеясь добраться в город до начала комендантского часа. Поговаривали, что на окраинах патрули стреляют в нарушителей без предупреждения.

Появилась неясная тревога, откуда-то повеяло холодом. Финниган плотнее закрыл окно и ещё прибавил скорость.

Вдоль дороги медленно двигалась цепь фигур в чёрных лохмотьях.

* * *

– Я разочарован. Я очень разочарован.

Это собрание было неожиданным – обычно они сходились около полуночи – и не предвещало ничего хорошего. После первых же слов Лорда стало ясно, что опасения подтверждаются.

– С того дня, когда я низверг своих последних врагов, – Лорд неспешно обходил Круг, – мы понесли новые потери. Здесь отсутствуют четверо. Один служил двум господам, надеясь остаться с тем, кто победит. Он был казнён. Другой не мог совладать с проклятьем слабых духом и безвольных – совестью. Он не избежит расплаты. Третий самоуверенно взялся за дело, которое под силу только мне одному. То, что его постигло, намного страшнее, чем смерть.

"Макнейр," – отстранённо подумал Нотт. Значит, ничего не вышло. Значит, маглы не продлят договор.

– И, наконец, четвёртый. Тот, кто сейчас, в эти минуты плетёт сеть заговора и предательства у меня за спиной…

– Мой Лорд, я здесь.

Весь Круг, как по команде, обернулся: в дверях стоял Каркаров. Вид у него был рассеянный, похоже, мысленно он по-прежнему был на переговорах. Хорошо ещё догадался набросить мантию поверх магловского пиджака.

– Простите… Можно мне на своё место? Опоздал, я всё объясню…– он хотел ещё что-то добавить, но его прервал назойливый сигнал.

– Что это?

Каркаров механическим движением вытащил из кармана чёрную коробочку и протянул Лестранжу. Это для связи с маглами, вспомнил Нотт, название забавное – «страничник».

– Вещь явно магловская, – Лестранж с трудом смог разглядеть тусклый текст. – "Если до двенадцати часов мы не получим объяснений, будут приняты соответствующие меры…"

– Это был заговор, - продолжал Лорд, не обратив внимания, – но заговор не может состоять из одного человека. Я знаю каждого, и я их назову. Малфой… – тот вздрогнул, но ничего не сказал, – Крэбб, Эйвери, Макнейр... впрочем, Макнейр не в счёт, Петтигрю, Трэверс, Нотт, Кэрроу – оба, Джагсон и Руквуд.

Нотт пробежал взглядом по Кругу. Кого Он не назвал: троих Лестранжей, Долохова и Малчибера. Всего пять человек, и сам Лорд, конечно же, но он… как там сказал Малфой… де-гра-ди-ро-вал? А нас – больше десятка, так почему бы не рискнуть? Если кто-нибудь осмелится…

Никто не осмелился.

– Вы заплатите. Прямо сейчас. Тот, кто переживёт этот день, запомнит его навечно.

Нотт слушал Его как будто издали – страха не было, была одна лишь усталость. Удивляясь собственному хладнокровию, он украдкой взглянул на часы: стрелки подходили к десяти.

* * *

Из гостиной донеслись позывные "Четвёртого канала".

– Кэрри, сделай радио погромче! – крикнул Дональд.

– Здравствуйте, в Британии – полдень, вы слушаете выпуск новостей. В ответ на новые случаи применения химического оружия, повлекшие за собой человеческие жертвы, премьер-министр дала приказ о силовой операции против штаба сектантов. Район оцеплен. Мы следим за развитием событий: наш корреспондент находится в пресс-центре, куда стекаются самые свежие новости о ходе операции. Передаём ему слово.

– Студия, мы на связи, как слышно? С нами будет говорить полковник Фабстер, – звонкий и азартный голос корреспондента не очень соответствовал теме репортажа. – Итак, господин полковник… Думаю, все британцы хотят знать…

Грейнджеры и Лонгботтомы так и не услышали, что именно хотят знать британцы: радио заглушил рёв двигателей, мимо их окон шла автоколонна. Из крытых брезентом кузовов, заляпанных грязью, выглядывали солдаты.

Человек в сером костюмчике инквизитора выскочил на дорогу.

– Внимание, это эвакуация, немедленно покиньте свои дома! Возьмите минимум необходимых вещей, деньги и документы, – проорал он в громкоговоритель.

– Уходить?

Алиса покачала головой:

– А как же Рем? Проклятое полнолуние… Нет, мы остаёмся, конечно. Мы уже пережили одну войну, страшнее не будет.

– Будем надеяться, – голос Кэрри был тих и спокоен. – Дон, возьми малышку, поднимемся наверх.

За окном сновали солдаты, инспектор барабанил в дверь, но никто ему не отвечал – в гостиной было пусто. Лишь забытое радио продолжало вещать голосом полковника Фабстера:

– ...Осталось недолго. Когда операция вступит в решающую фазу...

* * *

Лязгали гусеницы, рычали моторы автомобилей, топотали тяжёлые ботинки – все были при деле. Никто не обращал внимания на чёрного пса, который бродил среди деревьев и, широко раздувая ноздри, дышал запахом пожара.

* * *

Можно сколько угодно играть в бессмертие, но если тебя, наш Лорд и повелитель, разорвёт пополам, ты не выживешь.

Мерлин, как бесславно это всё закончилось, как бесславно и бездарно. Непобедимые, наводящие ужас Упивающиеся Смертью, Великий Тёмный Лорд, все слова – с большой буквы. И какие-то маглы…

Когда прогремел первый взрыв, они замерли, настороженно прислушиваясь – даже Эйвери перестал ныть. На несколько секунд воцарилась мёртвая тишина.

Нотт плохо помнил, что было дальше, только какие-то фрагменты, обрывки. Помнил, как метался в коридорах, не знал, что делать и куда бежать за помощью: вокруг сжималось кольцо руин и каменная пыль царапала горло. Он был на грани обморока, когда откуда-то сверху посунулась мощная лапа, вцепилась в его воротник и потащила растерявшегося, оглушённого Нотта в темноту.

Долго, очень долго он брёл вслепую, спотыкаясь и цепляясь за стены, пока не почуял свежий воздух. Щурясь от света, Нотт повис на плече Крэбба, своего поводыря.

Половину башни снесло, точно топором срубили, дул резкий, сбивающий с ног ветер и откуда-то снизу шёл мощный, всё нарастающий гул. Крэбб подошёл к краю развалин и тут же отпрянул: прямо перед ним в воздух медленно поднялась магловская машина с хищной заострённой мордой.

– Раф, уходи!

Крик потонул в грохоте механизмов чудовища. Крэбб стоял, как вкопанный, подняв палочку в угрожающем жесте. Лишь увидев, что летучая машина разворачивает к нему металлические трубки, волшебник сделал несколько неуверенных шагов назад.

– Раф!

В какофонию звуков вмешался резкий стрекот, что-то острое ударило Нотта в плечо и обожгло, перед глазами поплыли тёмные пятна. Остального он уже не мог вспомнить.

…

С трудом разлепив веки, он огляделся. Маленький мальчик смотрел на него с любопытством и опаской.

– Тед, я устал, – хрипло проговорил Нотт и снова закрыл глаза.

…

– Отойди, малыш, не мешай, – Алиса поманила к себе Невилла. Мальчик боязливо попятился.

– Кажется, тебе этот тип не очень понравился? А Фрэнк говорит, что он из ваших, – сказала Кэрри. – Мы, конечно, всего лишь стоматологи, но помогли, как умели. Надеюсь, ему повезёт. Должно же хоть кому-то в этой жизни повезти.

Женщины переглянулись и одновременно вздохнули.

Их ждал непривычно спокойный вечер. Всё шло своим чередом: Нотт спал, Алиса и Кэрри вполголоса беседовали, Дональд Грейнджер чинил приёмник. Оборотень в подвале скулил и грыз дверную ручку.

Тощий чёрный пёс стоял у края дороги и лакал воду из лужи.

Полковник Фабстер прокалывал в лацкане новенького мундира дырку для ордена.

В сыром лесном овраге дремал, сузив красные глаза до щёлочек, исполинский змей.

А Невилл Лонгботтом сидел с альбомом на коленях и разглядывал фотографию, на которой улыбались незнакомые ему люди. Изредка он теребил футболку и почёсывал шрам на груди.